Если вас что-то смущает во мне, не ставьте меня в известность, попробуйте пережить потрясение самостоятельно.
Так как у меня вовсю выполнение новогодних заказов, буду периодически выкладывать. Вот два новеньких Дорожная книга Снусмумрика На форзаце цветут вербы, внутри - картинки и короткие заметки. Весна придет! смотреть дальше
Если вас что-то смущает во мне, не ставьте меня в известность, попробуйте пережить потрясение самостоятельно.
Общалась я года три назад с одним норвегом... Торе. Ну мило болтали, фотки он мне слал, то се. Но я была девушка патриотично настроенная, и всяческие поползновения говорить о высоком пресекала на корню. Он не настаивал. Велик мне подарил, кстати. Потом как-то все пропало, перестали общаться, чего человеку мозг морочить. А тут чего-то я вспомнила, откопала его адрес, написала. Как-то мне неприятно было думать, что оборвалась переписка ни на чем, из-за меня. Он мне так радостно ответил, прислал новые фотки... Блин! Где были мои зенки!!! Там почти секс-символ мой - высокий худощавый блондин )) И патриотизм мой сдох за эти три года...
Если вас что-то смущает во мне, не ставьте меня в известность, попробуйте пережить потрясение самостоятельно.
Вспомнила апогей своего увлечения кросспольными ролями - как-то, будучи 18-ти летней, я ездила в Екатеринбург по школьным документам своего брата. Это, на минуточку, сутки ехать в вагоне с цивилами а у меня грудь уже тогда была 3-го размера и никаких утяжек.
прошу перепост)) Объявляю конкурс на лучший демотиватор или карикатуру о всем-известном-законопроекте. Победитель получит от меня специально связанный радужный шарфик.
Демотиваторы и карикатуры прошу выкладывать в комментах к вот этой записи
Если вас что-то смущает во мне, не ставьте меня в известность, попробуйте пережить потрясение самостоятельно.
Я теперь с читалкой Махнула не глядя, на два блокнота и одну цацку с камешком. Она - как я хотела, беленькая, е-линк, с клавиатурой. А самое милое, что когда я залезла в "Книги", то обнаружила там всего Ремарка, Буджолд, и Хроники Амбера Желязны. Очень, очень мило )) Потому как когда я освобождала свою слушалку от накачанной туда музыки и видео, там был чудовищный негро-рэп, и силиконовые бабы с сиськами.
Если вас что-то смущает во мне, не ставьте меня в известность, попробуйте пережить потрясение самостоятельно.
На этот раз мой личный. Дорогие друзья, приближается новый год и вечный затык - что подарить. Предлагаю подарить блокнот Он может быть на любую тему и в любом стиле. Я делала блокноты по мотивам фильмов, аниме, просто увлечений. Подробно можно посмотреть вот по этой ссылке: www.diary.ru/~dinkk/?tag=80589 Мои блокноты сделаны с реальным "книжным" переплетом, надежно прошиты и проклеены. Странички не тонированы ни чаем ни кофе, на них удобно писать. Декор плоский, в сумке и рюкзаке ничего не оторвется и не отвалится. Дополнительная плюшка для жителей Дефолт-Сити - в декабре я буду в Москве и вы сможете забрать у меня заказ лично, не оплачивая пересылку и не заморачиваясь с денежным переводом. В ближайших творческих планах (могу сделать и для Вас) - походная книжка Снусмумрика, "Шахматный блокнот" с черно-белыми страницами, кулинарная книга на кольцах, куда легко вставлять листочки с рецептами. Цены - от 700 до 900 рублей, в зависимости от сложности. З.Ы. За перепост буду благодарна.
Если вас что-то смущает во мне, не ставьте меня в известность, попробуйте пережить потрясение самостоятельно.
Опишите свои: читать дальше1) Кошелек: серый мужской кожаный бумажник с эффектом потертости 2) Зубную щетку: сине-белая, мягкая 3) Расческу: у меня нету... у меня уже лет 10 нету расчески 4) Украшения, ежедневно носимые: не ношу ежедневно, но чаще всего надеваю серебряные сережки с янтарем 5) Наволочку: Икея, голубая с белым тонкая полоска. 6) Одеяло: тИкея, пуховое, средней теплости 7) Чайную чашку: Прозрачное стекло и рисунок в виде соцветия липы. 8) Нижнее белье: 80Е А сейчас на мне ваще нет нижнего белья. 9) Любимые духиKNY Be Delishes и те, что Магда подарила Miracle и фруктовый Адидас какой-то. 10) Какой трек сейчас играет? Вот прям счас? Лили Марлен, я текст учу. 11) Пирсинг? Две дырки для сережек 13) Во что сейчас одеты? В толстый махровый халат. 14) Во рту: ээ.. ничего. Я жвачки не жую. 15) В голове: мокрые волосы 16) Желание: сию мгновенное - глёгг хочу 17) Кого бы ты убил, если бы была возможность? У меня списком )) 18) Кого бы ты хотел сейчас увидеть? Магду!!!! И Маттиаса тоже хотел бы... 19) Кто рядом с тобой? Кот 20) Любимое кино: "Красный барон", "В бой идут одни старики", "Гараж" 21) Что с нетерпением ждешь в следующем году? Путешествий
Если вас что-то смущает во мне, не ставьте меня в известность, попробуйте пережить потрясение самостоятельно.
Мы с Августой на Грелке заняли 10-е место. О как. Не ожидала. Рассказ за 1,5 дня был написан, и в общем, имхо, - не прям чтоб "ах, какой рассказ". Косяков там куча была. Но тем не менее... приятна Главное, в второй тур я начала тока с соавторами выходить, в одиночку фига.
Если вас что-то смущает во мне, не ставьте меня в известность, попробуйте пережить потрясение самостоятельно.
У лысого сопли Напрыгался за синичками под форточкой. Сидит с утра под одеялом, только нос наружу. Простынь придется менять вечером. Даю мед разбавленный в воде и осквернила попу уколом гамавита. Но ест и играет, так что нестрашно.
Если вас что-то смущает во мне, не ставьте меня в известность, попробуйте пережить потрясение самостоятельно.
читать дальшеЯ стоял босиком на крыльце, подняв голову к небу, и пытался понять, солнечный ли будет день. Ветер где-то высоко, в бесконечной выгоревшей от летнего солнца голубизне, гнал редкие облака, а со стороны Тор-Аштау и перевала медленно наползала туча. Трой лохматым ковриком валялся на крыльце и спал, иногда приоткрывая глаз и поглядывая на меня. Ивар, который неумело, но старательно седлал свою лошадь, вдруг тоже поднял голову и словно прислушался. - Успеем до дождя, - уверил я его, но Талер нетерпеливо махнул рукой. - Ты разве не слышишь? - Ветер. - Подожди… как-то твой ветер неправильно шумит. Я прислушался. На ветру тихо шелестели листья, перекликались птицы. Вдали, за домом шумела река, ее гул наполнял лощину. Чуть позвякивала уздечка серой – она лениво жевала удила и иногда встряхивала головой, отгоняя мух. Потом шум реки словно разделился, я теперь ясно угадывал еще какое-то гудение, неравномерное, словно где-то далеко прерывисто и натужно работал мотор. Дорог здесь нет, значит… Белый аэроплан вдруг появился над кромкой леса, и шум сразу стал яснее – гулкий, прерывистый, как будто мотор выжимал последние усилия. Он пронесся почти над нами, его тень проскользила по траве, накренился, как будто воздух перестал надежно держать, чуть покачался из стороны в сторону. - Почтовый! – крикнул Ивар, задрав голову, и я тоже увидел красный рожок императорской почтовой службы на крыльях, прежде чем аэроплан не то сел, не то рухнул за кромкой леса. Стало тихо, даже птицы умолкли, только река по-прежнему с шумом катила мутные после ночного дождя воды вниз, в долину. Мы переглянулись и я молча начал помогать Ивару седлать его кобылу. Вдвоем это было быстрее. Упал почтовый или сел – найти его все равно нужно. Нет здесь поблизости подходящего поля для посадки, да и не летают аэропланы через перевал – слишком опасно. В эти места почту доставляют по рельсам или, если приоритетная срочность и важность, могут воспользоваться пробитым сквозь Инс туннелем.
Белый аэроплан Императорской почтовой службы свалился на краю леса, дотянув до опушки, где высоченные, мачтовые сосны сменялись хвойным стлаником, можжевельником и редкими, чахлыми деревцами клена, пытающимися пробиться среди камней. Я увидел его еще издалека, но понять, сел он, или упал, не мог. Он лежал, завалившись на один борт, белое двойное крыло торчало вверх, резко выделяясь среди жухлой осенней растительности. Ивар привстал на стременах, пытаясь разглядеть летчика… или его тело. - Подождешь здесь? – спросил я. Мне казалось, что возле рухнувшего «почтовика» меня ждет не самое приятное зрелище. Смерть красивой бывает только на трагических фото-открытках и в театральных постановках, где мертвенная бледность создается толстым слоем пудры, а кровь – клюквенным соком. Что сталось с летчиком после падения с такой высоты, если аэроплан все-таки упал, а не сел, я думать не хотел. Ивар кивнул, чуть натянул повод, придерживая Серую. Та переступила передними ногами, собираясь следовать за моей лошадью, недовольно попятилась. Я же щелкнул стеком по сапогу, от хлесткого звука гнедая вздрогнула, и пошла вперед, через ломкий кустарник. Кое-где ветки приходилось отводить уже от лица, тропинки тут никакой никогда не было. Один раз я замешкался, обернувшись посмотреть, как там Ивар, и шипастый сук рассек кожу на щеке – как раз со «слепой» стороны. Талера я так и не разглядел, так что больше не оборачивался, смотрел вперед, пытаясь понять, как лучше выбраться к самолету. Трой нехотя бежал следом, то и дело останавливаясь и вопросительно глядя на меня, уверен ли я, что нам нужно именно туда. При этом он наклонял набок свою лохматую башку, отчего одно ухо у него вставало торчком. Аэроплана видно мне теперь не было, я пробирался через низину и был уже слишком близко. Нашел я его довольно быстро – в какой-то момент между скальником мелькнуло белое, и, пробившись через бурелом, я выбрался к месту падения. Почтовый лежал, зарывшись носом в землю, обломанные части винта валялись рядом. На одном крыле, том, что пропахало дерн, сорвало брезентовую обшивку, разорвало в лоскуты. Гнедая вскинула голову, тревожно раздувая ноздри и заложила уши назад – ей не нравилось это огромное чудовище, оно было странного цвета, оно пахло железом и краской. И, наверное, кровью, хоть я пока и не видел тела. Я спешился, наскоро, в один узел, закрепил повод на стволе березы, потому как совсем не был уверен в том, что верный конь не удерет при первой возможности. Гнедая по-прежнему косила глазом, поверженный аэроплан оставлял тягостное впечатление. Мне казалось, я почти был в этом сейчас уверен, что будто война нашла меня и в Сарт-Алете, принеслась на белых брезентовых крыльях, и сейчас лежит где-то на дне кабины, смотрит мертвыми глазами через летные очки. Больше всего мне сейчас хотелось оказаться снова в охотничьем домике, но сперва я должен был найти и похоронить тело. Как будто это могло меня от чего-то оградить. Я осторожно, словно боялся потревожить или разбудить кого-то в этой мертвой машине, подобрался ближе, взялся руками за борт. Край его был обит потертой рыжей кожей, под ногу попалась блестящая металлом сквозь облезлую краску скоба. Наверное, сюда наступают, прежде чем подняться на в кабину. Я оперся на нее, привстал, заглядывая в кабину. Тело летчика лежало там, оно сползло почти на пол, только лопатки и безжизненно запрокинутая голова опирались на сиденье кресла. Очки-консервы закрывали пол-лица, рот был приоткрыт, на губах пузырилась кровь. Пока я смотрел, труп вдруг закашлялся, вздрогнул, рука в толстой меховой перчатке вцепилась в борт кабины прямо рядом с моим лицом. Следующим движением он содрал с лица очки, и я увидел голубые глаза, кажущиеся очень светлыми на грязном лице. - Вот черт, - с чувством сказал тот, кого я собирался хоронить, и неуклюже выпрямился. Я оторопело посмотрел на летчика, потом протянул руку – не зная толком, хочу я поздороваться, или помочь ему выбраться, или просто пощупать и убедиться, что он в самом деле жив. - Клаус Тауб, - сказал тот, и посмотрел куда-то вглубь кабины. – Светляк угробил, слава богу, взрываться нечему, но вылезать отсюда надо, насиделся я. Давай-ка, приятель, помоги мне… Он был тяжелым и страшно неповоротливым в своих ватных штанах и меховой куртке. Я держал его под руку и за шиворот, рискуя упасть сам – уж очень узкой была подножка, да и самолет воткнулся в землю под неудобным углом. После долгих усилий я все-таки вытянул его, как мешок с картошкой и он грузно повалился на землю. Тут я подумал, что он запросто мог при посадке сломать себе ногу или что-то повредить, а значит – нужно будет послать Ивара в деревню за помощью, или хотя бы в поместье, за Ройко и еще одной лошадью. - Я цел, - словно читая мои мысли, ответил Клаус. – С ума сойти… Через перевал не дотянул, зато жив остался. Как тебе, а? Он перевернулся на спину и раскинул руки, уставившись в небо, словно оценивал, откуда именно свалился. Потом довольно легко поднялся и начал раздеваться – под ватными штанами и курткой у него была форма рассыльного почтовой службы. - Как тебя-то зовут, приятель? – обратился он ко мне. – Это здорово, что ты меня нашел, я бы в этой глуши один долго выбирался. До деревни далеко? Город-то я видел, но до него километров тридцать, верно? Поближе есть что-нибудь? Я задумался на мгновение, глядя на поверженный аэроплан. Смерти нет… не сегодня и не здесь. Он принес вести, войну, но не смерть. И Клаус Тауб вполне себе живой. - На какой вопрос отвечать первым?
Мы сидели на поваленном бревне у дороги. Бледное осеннее солнце, остывая на время долгой зимы, еще касалось нас последним теплом. Рядом, иногда встряхиваясь и позвякивая сбруей, лениво паслась Серая. Я смотрел не на Клауса, сидевшего рядом и выбирающего репьи, налипшие на штаны и куртку, а на дорогу, и мне казалось, я еще вижу фигурку всадника вдали. Ивар уехал в поместье, прислать Ройко с третьей лошадью или повозкой, но я не мог отделать от навязчивой мысли, что он уехал навсегда. Это было больно, но такими мыслями я как будто проверял себя на прочность, проверял, как стал бы чувствовать себя, и как было бы больно, если бы это оказалось правдой. Когда мы с моим лучшим другом Ларсом, сыном отцова помощника, собрались бежать на войну, то тоже проверяли себя «на храбрость». Спрятались вечером на чердаке сарая и Ларс, зажмурившись, начал пилить мне руку кухонным ножом. Я же должен был молчать и не проронить ни звука. Я зажимал себе рот ладонью, потом колотил рукой по дощатому полу, поднимая пыль и труху, но не кричал. Тогда мы думали, что в этом и есть главное достоинство хорошего солдата. Умирать мы не тренировались - когда тебе девять лет, как-то не думаешь о том, что тебя могут убить «насовсем». Ларса забрали в солдаты в восемнадцать, когда подошел возраст. Больше я о нем не слышал, даже не знаю, жив ли он. Почему-то не спросил о нем у матери… - Что же вы мне сразу не сказали? – неожиданно спросил Клаус, и я повернулся к нему, не понимая, почему должен был сказать ему о Ларсе. - Что? - Ну, что вы не «эй приятель», а господин оберст-полковник. - А зачем? – спросил я, наслаждаясь тем, каким озадаченным становится его лицо. Он был загорелый, хоть и грязный сейчас, чистая кожа осталась только вокруг глаз и на лбу, где ее закрывали очки и шлем. Глаза голубые, как будто небо отпечаталось в них навсегда, и широкий, улыбчивый рот, который сейчас удивленно приоткрылся. - Ну, я, конечно, не солдат, но… - Ты привез почту, так? – спросил я, не желая дальше говорить про оберст-полковника Альдо Манфреда. Ему тут было не место, у этой дороги. - Нет, - ответил он сразу и с каким-то сожалением. – Стал бы я из-за почты самолет грохать об камни. Я б через перевал и не сунулся, я ж не военный, меня послать на смерть нельзя. Почта… что почта. Подождут, пока по рельсам доставят, подумаешь срочность какая. Это же не военная корреспонденция, а так… покосы, отелы, милый Ганс, пришли денег, нечем крыть крышу. - Тогда что? - А поспорил! – он глянул на меня, словно ожидая что-то прочитать на моем лице. – Поспорил с Вилли, что перемахну перевал. Пьяный был, конечно, кто ж трезвым на такое спорит. Но уговор есть уговор, пришлось лететь. Я почти не слушал его, потому что знал, что он скорее всего лжет. Голос у него был слишком напряженно-беззаботный. Таким голосом умеют разговаривать врачи с умирающими. Лживая, но такая похожая на правду веселость и уверенность. За то время, что мы проделали путь от самолета до дороги, Клаус Тауб неуловимо изменился. И если той шальной улыбке, что растягивала его губы, пока он валялся на траве, я верил, то простодушному веселью, с которым он говорил сейчас, уже не очень. Тем более, что летчики почтовой службы были не такие безумные авантюристы, как военные аэро-разведчики, а я думаю, и те бы не рискнули рвануть через перевал, даже по пьяному спору. Но сейчас я не хотел думать о Таубе, это не казалось чем-то важным. Хочется ему играть в простецкого парня – пусть. Без меня. Я снова и снова думал о том, почему все-таки не оставил Ивара ждать вместе с Клаусом и не поехал сам. Тот так быстро вызвался съездить за помощью, что я и остановить его не успел. Еще проще было оставить Клауса одного и прислать за ним из деревни. Я жалел, что этого не сделал. Но не потому, что мне был неприятен Тауб и его общество, а просто мне оказалось невыносимо больно оказаться без Ивара, пусть и на час. Я не знал, где он, не знал, что он сейчас делает, как выглядит, о чем думает, что видит. Я мог только представлять, как он привстает в стременах, посылая лошадь в галоп, или, как наверное, как раз заворачивает к деревне. И солнце должно бить ему в глаз, а шляпа осталась здесь, и значит, Ив щурится, прикрывает глаза рукой, пытаясь разглядеть поворотный указатель. Трогает языком ранку на губе или теребит пальцем прядь волос. А может, он едет сейчас шагом, никуда не торопясь и отпустив поводья и думает о том, что произошло за эти последние дни. Я боялся того, что он может надумать – без меня. Как будто своим присутствием мог хоть как-то предотвратить возможный плохой исход. «Посмотри на меня, Ивар, я же не смогу больше один…» Трой подошел и боднул меня под локоть крепким покатым лбом. А потом уселся рядом, привалившись лохматым боком так, что я покачнулся. - Славный пес, - заметил Тауб. – Внимания ему не хватает. Посмотри на меня, хозяин, я же такой хороший. Я искоса глянул на него, мне не нравилось, что этот человек лезет в мои мысли, вольно или невольно. Но Клаус гладил Троя и тот вполне благосклонно это принимал. Я не выдержал, чуть улыбнулся, и тоже потрепал собаку между ушами - Он умный, - сказал я. – Овчарка. - Вижу… Чистокровный, да? Только старый уже? - Старый. Десять лет. - Это еще ничего, это еще вполне себе расцвет сил. У меня была собака, тагерская гончая. Сука, но высокая, мощная. А умная… с полуслова понимала, иногда даже говорить было не нужно, взгляд поймает, и уже знает. До пятнадцати лет я ее еще на охоту брал, потом ослепла, но еще два года жила. - Тагерская гончая, - я кивнул. – Хорошая собака. Дорогая. - Подарили щенка, - Клаус пожал плечами, словно извиняясь, и снова полез к Трою. На этот раз тот еле слышно предупредительно заворчал – не понравились ему такие чрезмерные ласки. Я же снова, прищурясь, посмотрел на дорогу – на мгновение мне почудилось, что я вижу вдалеке всадника, но это была лишь тень от облаков. У меня начала болеть рука – нудно, тупо и неумолимо. Давно такого не было.
Если вас что-то смущает во мне, не ставьте меня в известность, попробуйте пережить потрясение самостоятельно.
Увидела во ФЛ но полностью согласна. Начало ноября!!! До НГ два (!!) месяца. В витринах уже елочные игрушки, кислотные, бля, символы года и прочие елки/деды морозы. Ну а чо, давайте с сентября начинать... Праздничное настроение, растянутое на 2 месяца становится нифига не праздничным. Хорошо, что я в магазины не хожу, кроме продуктовых и телик не смотрю.
Если вас что-то смущает во мне, не ставьте меня в известность, попробуйте пережить потрясение самостоятельно.
Но многое верно для нас обоих и вообще, она это на редкость внятно сформулировала. ППКС на 90%, кроме того, что мне надо еще мировое господство, а она и так реализовалась ))
Зачем я участвую в литературных конкурсах. Хотите расскажу? читать дальшеЧестно говоря, выигрывать приятно. Весело. Но не более того. Поэтому частенько на конкурсе я болею за чужие тексты. Вот и на РСИЯ так и было, Джил не даст соврать. Да и Марта тоже. И если текст занимает первое место из многих, корона у меня на голове не материализуется, а если далеко не первое - то пропасть под ногами не обнаруживается. Именно по этому я внимательно слушаю критику - она меня не ранит. Именно поэтому я с удовольствием читаю на АЧ треды, посвященные моим текстам. Личным или в соавторстве. Все просто - самоутверждаюсь я в другой сфере. И довольно успешно. Я достаточно хорошо реализованный профи, хотя, конечно, всегда есть куда расти. И мне нравится то, что я делаю. Поэтому мне вполне можно быть не идеальной во всем остальном. Я себе это разрешаю. И не борюсь за высокое звание великого писателя. Тексты - это хобби. Но, в своих хобби мне нравится совершенствоваться, мне нравится делать то, что я делаю, хорошо. Настолько, насколько могу в данный момент. Именно поэтому мне хочется видеть оценку текста со стороны. Конкурсы - в некотором роде такая оценка. "В некотором" - поскольку в случае с той же РСИЯ читательское голосование отражает реальное положение дел не слишком хорошо. Не потому, что фломастеры разные. Это-то нормально. А потому что для некоторых это повод словить лузлы, голосуя не глядя, а для кого-то настолько важно поддержать "своего" автора, что он клонируется и голосует за себя и за того парня. Возможно, кто-то из тех, кто сейчас читает, так поступили и с "Крыльями", я знаю, этот текст многие любят. У меня большая просьба, не делайте так больше. Мне очень приятно, что вам нравится мое и/или наше творчество, но я бы хотела видеть реальную картину мира. Насколько вообще это возможно. Отзывы и критика читателей мне интересна, и я всегда читаю внимательно. Спасибо вам большое за то, что вы их пишите. И конкурсы опять же - это очередная возможность поймать отзывов и критики. Поэтому я очень радовалась, когда "Крылья" прошли в шорт лист и жалела, что "Сердце" не прошло. Поскольку хотелось критики на оба текста. Пойманные конкретные ляпы, что-нибудь о сюжете, об удачных местах, о неудачных. Иногда бывает - кто-то скажет "посмотри на вот это место" - ты раз - и тебе видно, как под лупой, дошло. Но пока получается странно. Рецензию у члена жюри я попросила, и мне ее как бы дали. Но... я не понимаю большую часть. Пичаль... Нет, текст нужно будет отжимать. Это да. Но с другой стороны. Мне Марта рассказывала как она с друзьями однажды видела подарочную книгу "Властелин колец" с красочными иллюстрациями, но весь текст был в одном томе. В компании был фанат, он знал текст почти дословно, стал читать - не нашел расхождения. Они некоторое время ломали голову, а потом обнаружили такой финт: хоббиты выехали из Шира, конец главы. И дальше "по пути в Раздол ничего существенного не произошло". И я очень боюсь, что у меня получится именно такое ужимание. А я так не хочу. Буду думать дальше.
Кстати, в этот раз мы с Мартой еще и на Грелке участвуем. Рассказ не очень. Сейчас мне неудобно на него смотреть. Я бы уже многое переделала. Но если учесть что все писалось за три дня, по Грелочным правилам, то мне не так уж и стыдно. Но переписывать надо. И вот там рассказ комментируют. Иногда хвалят, иногда бьют больно. Но как бы так сказать - понимаешь за что, видно, над чем работать. Именно для этого все и затевалось, порвать Грелку таким рассказом нельзя, а вот научиться на его основе писать лучше - можно. Так что спасибо Грелке.
Если вас что-то смущает во мне, не ставьте меня в известность, попробуйте пережить потрясение самостоятельно.
Спасибо MagdaM за этот ее пост: www.diary.ru/~MagdaM/p168899469.htm Если бы я его не прочитала, я бы это сейчас не писала. Потому что хорошие и правильные девочки никогда не говорят, что им не нравятся результаты конкурса, что они считают судью предвзятым или что их текст был лучше. Они говорят: "Главное - не победа, а участие!" И врут при этом - себе. Так вот, я решила, что себе я врать больше не буду, и беречь чужие нервы больше, чем свои - тоже. Да, я очень расстроена из-за "Крыльев". В прошлом году мне было почти пофиг, потому что я не считала текст шедевром. Этот - мне нравится очень. И обидно мне не потому даже, что он не набрал там нужное количество баллов (хотя мне очень интересно посмотреть, сколько и кто в итоге поставил, сравнить с прошлым годом, где двое членов жюри оценили высоко, а третий низко, но это для отдельных выводов по теме). Мне обидно, что в единственном пока выложенном пояснении от жюри, Ауренга нас даже не упомянула. Потому что, типа, ничего хорошего сказать нельзя. А мы вроде как друзья... и мне кажется объяснить свою оценку это не предвзятое отношение, к другу, а просто нормальное. Да и не к другу тоже если у пошел в жюри. Августа таки попросила объяснить, и теперь я в еще большем недоумении. Желающие могут сами искать запись и комментарии к ней, тут я это выкладывать не хочу. Да, я считаю, что наш текст объективно лучше, во всяком случае обласканных в записи "порнушек" - "Зайчика" и "Бури". И все-таки вот так:
Если вас что-то смущает во мне, не ставьте меня в известность, попробуйте пережить потрясение самостоятельно.
Настроение - хреновое. Причину потом здесь объясню, если окажусь права, а то мало ли, может это у меня осеннее обострение. Если же я не права - буду только рада. Но мне плохо и грустно. Даже прикольный трейлер не радует.
Если вас что-то смущает во мне, не ставьте меня в известность, попробуйте пережить потрясение самостоятельно.
Колье "Золото скифов". Янтарь, медь и рыжая яшма - самые осенние цвета в подарок самой осенней девушке Материалы: кожа, медь, янтарь, яшма, стекло... и 5 вечеров работы читать дальше на владелице оно лучше, но пусть, виден масштаб ))