Если вас что-то смущает во мне, не ставьте меня в известность, попробуйте пережить потрясение самостоятельно.
читать дальшеВстали мы рано утром, потому как я хотел успеть в поместье засветло, а осенью в горах темнеет быстро. Но проводы затянулись, скорый наш завтрак перетек в неторопливый семейный, и выехать нам удалось только после полудня. Мать настойчиво вручила нам снеди в дорогу, словно ехать предстояло не несколько часов, а, по меньшей мере, пару дней. Я не спорил, я хотел быстрее уехать. Этот дом слишком многое заставлял меня вспоминать, и воспоминания не были легкими. А о том, что случилось ночью, я старался вообще не думать. Мне казалось, что от частых обращений к ним эти драгоценные воспоминания затрутся, истончатся, станут неотделимы от моих фантазий. Хотя… даже в самых странных из них я не представлял, что буду целоваться с Иваром Талером возле туалетного домика.
Солнце, с утра обещавшее приятную дорогу, скрылось за набежавшими тучами, и как только мы выехали на дорогу, оставив позади хутор Верх-Кана, мелкой моросью начал сыпать дождь. Трой, для которого прошедшая ночь, вероятно, тоже была ночью перемен и принятия важных решений, уверенной рысью бежал следом за нами по обочине дороги. Я иногда оглядывался на него, и гадал, как далеко он намерен проводить меня в этот раз, почти через десять лет. У «ящеркиного камня» Трой остановился и, напряженно вытянувшись всем телом, посмотрел мне вслед. Я, зная, что дальше он не пойдет, навек оставаясь здесь охранять мое детство, все же свистнул ему. И загадал, что если собака стронется с места, то я… постараюсь как-то объясниться с Талером, не хороня произошедшее между нами просто в глубинах памяти. Трой не двигался, только еле заметно поводил носом, выискивая в дуновении воздуха мой запах.
- Манфред, ну позовите его еще, - неожиданно сказал Ивар. – Он же не верит своему счастью, вы же обычно такой чурбан бесчувственный, что даже собака это понимает и особо не рассчитывает. Пусть идет с нами.
Я покосился на него, и свистнул снова. Трой, словно ждал именно этого, второго приглашения, встряхнулся и с неторопливым достоинством побежал вперед, догоняя мою лошадь. Назад он не оглядывался.
Я тронул бока серой, размышляя над тем, что Трой и Талер только что фактически лишили меня выбора. Словно сговорились. Хотя, я загадал сам, никто меня за язык не тянул. Но как же сложно решиться – наверное мне, как и Трою, нужно свистнуть не один раз, чтобы я поверил в то, что меня действительно зовут. Если только вчерашний поцелуй и все разговоры не были просто развлечением для скучающего придворного. Впрочем, Ивар ехал тоже задумчивый и молчаливый, и на развлекающегося похож не был. Успокоив себя тем, что выбора я себе не оставил, я надвинул сильнее капюшон плаща и еще раз позвал Троя. Просто так. Чтобы он не сомневался в том, что нужен мне.
Дождь усилился, вместо мелкой водяной взвеси, с неба теперь лились тонкие струи холодной воды, и конца этой, затянувшей все, до самого горизонта, хмари, видно не было. Ар-Майн мы оставили далеко позади, возвращаться смысла не было – до «Змеевой горки» оставалось меньше половины пути, лучше уж найти убежище дома, чем в гостинице. Копыта лошадей чавкали по раскисшей дороге, с промокшего капюшона на плечи и спину сбегала вода, руки заледенели, сжимая повод. Трой иногда останавливался и недовольно отряхивался, рассыпая вокруг себя грязные брызги. Ивар стянул с головы капюшон и тоже встряхнулся – почти как Трой.
- Простынете, - сказал я, глядя на капли, стекающие с его носа.
- Я и так мокрый насквозь, - ответил он. – Только еще и не вижу ничего, кроме ушей этой кобылы и того, что домом впереди даже не пахнет. Черт с ним. Куда вы меня завезли, а?
- В горы.
- Я вас обожаю, Манфред, - заявил Талер, отплевываясь от воды. – Вы такой полковник все-таки, до мозга костей. Бесподобно.
Я только плечами пожал, но капюшон тоже стянул вниз. Из чувства солидарности.
Несмотря на то, что мы не делали перерыв на обед и отдых, до поворота на «Змееву горку» мы доехали уже в темноте. Из-за Троя – тот начал уставать, и заметно сбавлял шаг. Приходилось останавливаться и ждать его, пока он покажется из-за очередного поворота – мокрый, грязный, с вываленным наружу языком. Мы с Иваром выглядели немногим лучше.
Наконец крашеный белой краской столб, отмечавший поворот к усадьбе, проявился из темноты. Ивар заметно приободрился, выпрямился в седле и начал улыбаться, хотя губы у него заметно отливали в синеву. Ехать нам оставалось примерно четверть часа, лошади, почувствовав впереди запах дыма и жилья, прибавили шагу, Трой тоже побежал веселее, поймав общее настроение. Прекратился и дождь. Когда вместо чавканья грязи послышался глухой стук подков по камням, а над головой проплыла арка ворот, я громко крикнул:
- Райво!
- Манфред! – укоризненно проговорил Ивар. – Вы не на поле битвы, вам не нужно перекрикивать грохот орудий. Я чуть с коня не свалился, у меня все так закоченело, а еще вы тут со своим командирским голосом.
Потом он шмыгнул носом, и было это настолько не похоже на того Талера, что я знал во дворце, что я улыбнулся. От дома уже торопился Райво, в расстегнутой на груди нижней рубахе и наскоро накинутом на плечи плаще. Он принял лошадей, придержал их, помогая Ивару сползти на землю.
- Баню топи, - сказал я. – С лошадьми я сам…
- С обеда растопил, и сейчас дров подкидывал, - сказал Райво. – Знал, что дождем вас на перевале накроет.
- Если бы только на перевале, - простонал Ивар, растирая застывшие руки. – Это же льет с обеда, не переставая.
Райво посмотрел на него оценивающим взглядом и осторожно спросил:
- Ваша милость, господин Талер, тоже в баню пойдете?
- Милость пойдет, - ответил Ивар. – Хватит с меня прошлой Милениной ванны.
- А что там было? – заинтересованно спросил я. Трой тем временем подошел ко мне, привалился грязным боком к сапогам и тяжело вздохнул.
- Лохань размером чуть побольше того таза, что она приносила вам, - буркнул Ивар. – Нет уж. В баню, так в баню.
Райво потоптался на месте, видимо, решая что-то про себя, потом сказал, глядя куда-то мимо меня:
- Я тогда с лошадьми пока займусь, и ужин помогу Милене приготовить, вы уж в бане без меня, оберст. А если вдруг что понадобится, так позовете.
- Хорошо, иди. Пусть Милена приготовит нам чистое белье, принесешь в баню. И… вот собака, ее накормить, пустить в тепло.
Трой, однако же, за Райво не пошел, несмотря на все его старания, а с трудом поднялся и поплелся за нами, всем своим видом показывая, что отпускать куда-либо меня одного более не намерен.
В бане Ивар немедленно начал стягивать с себя одежду, кидая отяжелевшие мокрые и грязные вещи прямо на пол. Я отвернулся, не желая его смущать, и медленно начал раздеваться сам. В этот момент я пожалел, что здесь нет Райво, ситуация не была бы столь неоднозначной. Хотя после вчерашнего… А кто знает, может мне все приснилось, или я просто не так его понял, или Ивар решил снова меня поддразнить. Замерзшие пальцы с трудом проталкивали пуговицы в прорези на шерстяной ткани, но я никуда и не торопился, обдумывая вопрос, готов ли я раздеваться полностью и слушать возможные комментарии Талера или ловить его взгляды. И, главное, не сочтет ли он мою наготу каким-то намеком, к чему-то его обязывающим. С другой стороны, баня все-таки подразумевает, что мытья нужно раздетым… К тому моменту, как я остался в нижнем белье, Ивар успел раздеться полностью и прошел мимо меня, осторожно ступая босыми ногами по теплому деревянному полу, в парную. Трой, который разлегся на полу возле печи, поднял голову и проводил его внимательным взглядом. Я присел рядом с ним, позволил ткнуться носом в мою ладонь и потрепал другой рукой по лохматой башке. Трой счастливо сопел.
- Что мне делать, а? – тихо спросил я. – Мне так сложно… каждый день, как на войне. Только победа сомнительна, да и за что воевать – не понятно.
Трой вздохнул и несколько раз стукнул хвостом об пол.
- Ясно… спасибо.
В парной было жарко, пахло мокрым деревом, дымом и распаренными в кадушке вениками. Я не стал раздеваться полностью, оставшись в подштанниках, и с повязкой на глазу. Пусть глупо, зато и я и Ивар будем чувствовать себя комфортно. Господин Талер лежал на деревянном настиле, ничком и вид его обнаженной спины и ягодиц привел меня в сильное замешательство. Сквозь пар, в полумраке, его кожа казалась белой и почти прозрачной. Позвонки выступали между лопаток, переходя в ложбинку внизу спины, намокшие волосы кольцами лежали на плечах и спине. Я сглотнул и понял, что стою и разглядываю его непозволительно долго.
- Манфред? – Ивар приподнял голову. – Я правильно делаю все? Вроде как сперва нужно лежать и греться, да?
- Да, - севшим голосом отозвался я, глядя на него. – Все правильно.
- У вас снова этот больной вид, - недовольно проворчал Талер. – Довольно уже. После вчерашнего-то можно было успокоиться. А почему вы одеты? Мне тоже не нужно было раздеваться? Я, признаться, не знаю, как принято, но я точно помню ваш голый зад, когда вы с денщиком бегали к купальне.
Я почувствовал, как щеки заливает краской, но все же Ивар, как всегда, смог этими несколькими словами вывести меня из состояния ступора.
- Нет, все правильно. Просто я буду париться потом, а сейчас займусь вами, если вы не против.
- Я целиком и полностью согласен, - сказал Талер. – Вроде жарко тут, а меня все равно колотит. Так что… займитесь мной.
Солнце, с утра обещавшее приятную дорогу, скрылось за набежавшими тучами, и как только мы выехали на дорогу, оставив позади хутор Верх-Кана, мелкой моросью начал сыпать дождь. Трой, для которого прошедшая ночь, вероятно, тоже была ночью перемен и принятия важных решений, уверенной рысью бежал следом за нами по обочине дороги. Я иногда оглядывался на него, и гадал, как далеко он намерен проводить меня в этот раз, почти через десять лет. У «ящеркиного камня» Трой остановился и, напряженно вытянувшись всем телом, посмотрел мне вслед. Я, зная, что дальше он не пойдет, навек оставаясь здесь охранять мое детство, все же свистнул ему. И загадал, что если собака стронется с места, то я… постараюсь как-то объясниться с Талером, не хороня произошедшее между нами просто в глубинах памяти. Трой не двигался, только еле заметно поводил носом, выискивая в дуновении воздуха мой запах.
- Манфред, ну позовите его еще, - неожиданно сказал Ивар. – Он же не верит своему счастью, вы же обычно такой чурбан бесчувственный, что даже собака это понимает и особо не рассчитывает. Пусть идет с нами.
Я покосился на него, и свистнул снова. Трой, словно ждал именно этого, второго приглашения, встряхнулся и с неторопливым достоинством побежал вперед, догоняя мою лошадь. Назад он не оглядывался.
Я тронул бока серой, размышляя над тем, что Трой и Талер только что фактически лишили меня выбора. Словно сговорились. Хотя, я загадал сам, никто меня за язык не тянул. Но как же сложно решиться – наверное мне, как и Трою, нужно свистнуть не один раз, чтобы я поверил в то, что меня действительно зовут. Если только вчерашний поцелуй и все разговоры не были просто развлечением для скучающего придворного. Впрочем, Ивар ехал тоже задумчивый и молчаливый, и на развлекающегося похож не был. Успокоив себя тем, что выбора я себе не оставил, я надвинул сильнее капюшон плаща и еще раз позвал Троя. Просто так. Чтобы он не сомневался в том, что нужен мне.
Дождь усилился, вместо мелкой водяной взвеси, с неба теперь лились тонкие струи холодной воды, и конца этой, затянувшей все, до самого горизонта, хмари, видно не было. Ар-Майн мы оставили далеко позади, возвращаться смысла не было – до «Змеевой горки» оставалось меньше половины пути, лучше уж найти убежище дома, чем в гостинице. Копыта лошадей чавкали по раскисшей дороге, с промокшего капюшона на плечи и спину сбегала вода, руки заледенели, сжимая повод. Трой иногда останавливался и недовольно отряхивался, рассыпая вокруг себя грязные брызги. Ивар стянул с головы капюшон и тоже встряхнулся – почти как Трой.
- Простынете, - сказал я, глядя на капли, стекающие с его носа.
- Я и так мокрый насквозь, - ответил он. – Только еще и не вижу ничего, кроме ушей этой кобылы и того, что домом впереди даже не пахнет. Черт с ним. Куда вы меня завезли, а?
- В горы.
- Я вас обожаю, Манфред, - заявил Талер, отплевываясь от воды. – Вы такой полковник все-таки, до мозга костей. Бесподобно.
Я только плечами пожал, но капюшон тоже стянул вниз. Из чувства солидарности.
Несмотря на то, что мы не делали перерыв на обед и отдых, до поворота на «Змееву горку» мы доехали уже в темноте. Из-за Троя – тот начал уставать, и заметно сбавлял шаг. Приходилось останавливаться и ждать его, пока он покажется из-за очередного поворота – мокрый, грязный, с вываленным наружу языком. Мы с Иваром выглядели немногим лучше.
Наконец крашеный белой краской столб, отмечавший поворот к усадьбе, проявился из темноты. Ивар заметно приободрился, выпрямился в седле и начал улыбаться, хотя губы у него заметно отливали в синеву. Ехать нам оставалось примерно четверть часа, лошади, почувствовав впереди запах дыма и жилья, прибавили шагу, Трой тоже побежал веселее, поймав общее настроение. Прекратился и дождь. Когда вместо чавканья грязи послышался глухой стук подков по камням, а над головой проплыла арка ворот, я громко крикнул:
- Райво!
- Манфред! – укоризненно проговорил Ивар. – Вы не на поле битвы, вам не нужно перекрикивать грохот орудий. Я чуть с коня не свалился, у меня все так закоченело, а еще вы тут со своим командирским голосом.
Потом он шмыгнул носом, и было это настолько не похоже на того Талера, что я знал во дворце, что я улыбнулся. От дома уже торопился Райво, в расстегнутой на груди нижней рубахе и наскоро накинутом на плечи плаще. Он принял лошадей, придержал их, помогая Ивару сползти на землю.
- Баню топи, - сказал я. – С лошадьми я сам…
- С обеда растопил, и сейчас дров подкидывал, - сказал Райво. – Знал, что дождем вас на перевале накроет.
- Если бы только на перевале, - простонал Ивар, растирая застывшие руки. – Это же льет с обеда, не переставая.
Райво посмотрел на него оценивающим взглядом и осторожно спросил:
- Ваша милость, господин Талер, тоже в баню пойдете?
- Милость пойдет, - ответил Ивар. – Хватит с меня прошлой Милениной ванны.
- А что там было? – заинтересованно спросил я. Трой тем временем подошел ко мне, привалился грязным боком к сапогам и тяжело вздохнул.
- Лохань размером чуть побольше того таза, что она приносила вам, - буркнул Ивар. – Нет уж. В баню, так в баню.
Райво потоптался на месте, видимо, решая что-то про себя, потом сказал, глядя куда-то мимо меня:
- Я тогда с лошадьми пока займусь, и ужин помогу Милене приготовить, вы уж в бане без меня, оберст. А если вдруг что понадобится, так позовете.
- Хорошо, иди. Пусть Милена приготовит нам чистое белье, принесешь в баню. И… вот собака, ее накормить, пустить в тепло.
Трой, однако же, за Райво не пошел, несмотря на все его старания, а с трудом поднялся и поплелся за нами, всем своим видом показывая, что отпускать куда-либо меня одного более не намерен.
В бане Ивар немедленно начал стягивать с себя одежду, кидая отяжелевшие мокрые и грязные вещи прямо на пол. Я отвернулся, не желая его смущать, и медленно начал раздеваться сам. В этот момент я пожалел, что здесь нет Райво, ситуация не была бы столь неоднозначной. Хотя после вчерашнего… А кто знает, может мне все приснилось, или я просто не так его понял, или Ивар решил снова меня поддразнить. Замерзшие пальцы с трудом проталкивали пуговицы в прорези на шерстяной ткани, но я никуда и не торопился, обдумывая вопрос, готов ли я раздеваться полностью и слушать возможные комментарии Талера или ловить его взгляды. И, главное, не сочтет ли он мою наготу каким-то намеком, к чему-то его обязывающим. С другой стороны, баня все-таки подразумевает, что мытья нужно раздетым… К тому моменту, как я остался в нижнем белье, Ивар успел раздеться полностью и прошел мимо меня, осторожно ступая босыми ногами по теплому деревянному полу, в парную. Трой, который разлегся на полу возле печи, поднял голову и проводил его внимательным взглядом. Я присел рядом с ним, позволил ткнуться носом в мою ладонь и потрепал другой рукой по лохматой башке. Трой счастливо сопел.
- Что мне делать, а? – тихо спросил я. – Мне так сложно… каждый день, как на войне. Только победа сомнительна, да и за что воевать – не понятно.
Трой вздохнул и несколько раз стукнул хвостом об пол.
- Ясно… спасибо.
В парной было жарко, пахло мокрым деревом, дымом и распаренными в кадушке вениками. Я не стал раздеваться полностью, оставшись в подштанниках, и с повязкой на глазу. Пусть глупо, зато и я и Ивар будем чувствовать себя комфортно. Господин Талер лежал на деревянном настиле, ничком и вид его обнаженной спины и ягодиц привел меня в сильное замешательство. Сквозь пар, в полумраке, его кожа казалась белой и почти прозрачной. Позвонки выступали между лопаток, переходя в ложбинку внизу спины, намокшие волосы кольцами лежали на плечах и спине. Я сглотнул и понял, что стою и разглядываю его непозволительно долго.
- Манфред? – Ивар приподнял голову. – Я правильно делаю все? Вроде как сперва нужно лежать и греться, да?
- Да, - севшим голосом отозвался я, глядя на него. – Все правильно.
- У вас снова этот больной вид, - недовольно проворчал Талер. – Довольно уже. После вчерашнего-то можно было успокоиться. А почему вы одеты? Мне тоже не нужно было раздеваться? Я, признаться, не знаю, как принято, но я точно помню ваш голый зад, когда вы с денщиком бегали к купальне.
Я почувствовал, как щеки заливает краской, но все же Ивар, как всегда, смог этими несколькими словами вывести меня из состояния ступора.
- Нет, все правильно. Просто я буду париться потом, а сейчас займусь вами, если вы не против.
- Я целиком и полностью согласен, - сказал Талер. – Вроде жарко тут, а меня все равно колотит. Так что… займитесь мной.
@темы: Талер для героя, Тесты
-
-
10.12.2010 в 16:57-
-
10.12.2010 в 18:22по-моему тут и так ясно, что ничего не ясно
В смысле нет у него никаких намерений, полная пустота в голове вместо намерений. Он и сам это понимает, только что делать не знает. Ну ничего, Марта его надоумит
-
-
10.12.2010 в 19:37Про то, как Ивар вдруг второй раз позвал собаку - замечательно.
-
-
10.12.2010 в 20:44Э-э-э... я, конечно, понимаю, что чего-то не понимаю, но чего я не понимаю, я не понимаю.
Райво потоптался на месте, видимо, решая что-то про себя, потом сказал, глядя куда-то мимо меня:
- Я тогда с лошадьми пока займусь, и ужин помогу Милене приготовить, вы уж в бане без меня, оберст. А если вдруг что понадобится, так позовете.
По-моему, денщик понял что-то такое, недоступное пока полковнику.
Очень хочется надеяться, что Райво оказался прозорливее командира. А то я прям вся испереживалась за Альдо!
*подумав* Хотя, Ивара мне тоже жалко. Он пока убедит полковника, что отсутствие глазика сексу не помеха, и его вполне можно любить таким вот, неидеальным внешне, сам забудет чего хотел.
Капитан Ангел, спасибо за вкусняшку!
-
-
10.12.2010 в 20:50secta намерений у него точно нет
frumentumque
Ш@покляк Ну, Ивар имел ввиду что после вчерашних поцелуев Альдо не должен при виде его неземной красоты снова смотреть, как побитая собака. Уверенности должно было прибавится
-
-
11.12.2010 в 13:00-
-
13.12.2010 в 19:28-
-
02.01.2012 в 03:09Спасибо за текст. Нестандартно как-то получилось...
Кстати, тэг у записи неправильный: вместо ТеКсты стоит Тесты.
-
-
02.01.2012 в 09:54