[dinkk]

Я оказывается, иногда не такие уж плохие рассказы пишу Это я разгребаю старые документы.

Опасные игры

Экран монитора мигнул и враз потускнел. Он подождал еще несколько минут,
рассматривая свое отражение в черной блестящей поверхности, потом, растопырив
пальцы, несколько раз ткнул сочетание «экстренных» клавиш. Система объяснила
через резервный экранчик, что занимается самотестированием и потребуется ей на
это часа два. Спустя несколько секунд, вместо двух часов ей уже требовалось два
часа и шестнадцать минут, и он поспешно поднялся из кресла, с надеждой, что если
он не будет на это смотреть, то и починится все как-нибудь само. А не починится…
что же. Без некоторых развлечений вполне можно обойтись, к тому же, к счастью,
компьютеризировано на станции далеко не все. Самое страшное, что ему грозит –
это отсутствие компьютерных игр… а он уже давно вышел из того возраста, когда
это стало бы катастрофой.
Он толкнул дверь кухоньки – второго жилого помещения, кроме соединенных спальни
и кабинета, и включил кофеварку. На простых бытовых радостях поломка компьютера
никак не сказалась.
Кофе черный, чашка белая и предварительно прогретая, как и положено. Он присел
на высокий барный стул и обхватил чашку ладонями. Два часа и шестнадцать минут.

- Так очень даже запросто может быть, - с уверенностью заявил Марк, нагнувшись
над грудой мусора, которая только что была станционным Суперкомпьютером. Катушки
проволоки, старые радиодетальки, просверленная в трех местах большая пластиковая
банка и расколотый корпус от магнитофона с наклейкой «Интел Инсайд», от удара
ногой распались в беспорядке, и только намертво скрученные проволокой деки
магнитофона остались закрытыми. Пит, автор и проектировщик Суперкомпьютера,
смотрел на это все мокрыми глазами, и похоже, собирался, то ли зареветь в голос,
то ли треснуть старшего товарища.
- Не может! – наконец выдавил он. – Ты его специально поломал.
- Ты что… - вдохновенно начал Марк, присаживаясь рядом. – Это же гораздо,
гораздо интереснее, чем просто в станцию играть. В это уже надоело, сколько раз
играли. А так взорвался компьютер и ты теперь один, без связи и без света. И
фотоэлементы на дверях у тебя не сработают, если всякие твари с этой планеты
внутрь полезут. Будешь отстреливаться. Круто ведь, Пит.
- Не знаю, - с сомнением произнес Пит, но моргать и сопеть перестал. – А бластер
работать будет?
- Конечно будет, - сказал Марк, поднимая с земли световой пистолет с подсевшими
батарейками. – Только ты его так не роняй, он тогда у тебя вообще стрелять не
перестанет. А так он на автономном питании, и сейчас, когда у тебя
энергостаниция окончательно из строя выйдет, тебе будет очень удобно
отстреливаться. Выхода-то другого нет.
Звучало это страшновато, в самый раз для хорошей игры. Пит подхватил пистолет и
поднялся с пола, уже забыв про разбитый суперкомпьютер.
- Играем? – сказал Марк.

Свет погас неожиданно, когда он допивал вторую кружку уже чуть остывшего кофе. С
таким же глухим щелчком, как до этого компьютер, погасли лампочки над рабочей
поверхностью кухни и осветительный плафон в коридоре. Он, не глядя, поставил
кружку на стол – за месяцы, проведенные здесь, движение довелось до автоматизма,
и прислушался. Тихое гудение аварийной энергостанции, которая должна была в
подобных случаях заменять основную, иногда прерывалось несколькими секундами
звенящей, оглушающей тишины. Он выскочил в коридор как раз вовремя, чтобы
увидеть тусклые лампы аварийного освещения, которые мигнули и погасли
одновременно. Гудение тоже больше не возвращалось, и, кроме его дыхания, звуков
не осталось никаких. Зато теперь было совершенно очевидно, что за два часа
система не восстановится. Он вытянул вперед руку, чтобы случайно не натолкнуть
на стену и медленно пошел вперед.

- Без фонарика страшно, - громким шепотом сказал Пит. – Что, фонарик тоже
нельзя?
- С фонариком будет вообще неинтересно, - презрительно фыркнул Марк. – Мы что, в
поход играем, или в открытый космос? И если ты будешь энергию тратить на свой
дурацкий фонарик, то у тебя на бластер не хватит. Прикинь, у тебя заряд
кончится?
- А он правда ведь может сесть, - Пит нажал на спуск и луч зеленого света ударил
в пол. Луч гораздо менее яркий, чем полчаса назад.
- Батарейка садится, - заметил Марк. – Ладно. Тогда я не буду играть киборгов, я
буду пилот спасательной экспедиции, и прилечу за тобой, а всех оставшихся
киборгов сожгу дюзами.
- Чем? – переспросил Пит.
- Неважно чем, - ответил Марк, сам не слишком ясно представляющий себе, что это
такое. – Играем?

Он сидел на свой кровати, поджав ноги – постепенно становилось все холоднее,
станция медленно отдавала тепло. Фонарик на батарейках, приклеившийся магнитным
боком к металлической стойке кровати давал достаточно света, чтобы можно было
читать. Отправив полчаса назад сообщение на орбитальную станцию, он сделал все,
что мог, и теперь оставалось только дождаться техников. В прошлый раз ожидание
заняло восемь часов, в этот раз вряд ли будет больше. Хотя в прошлый раз всего
лишь отказал основной генератор, он даже смог переговорить с вахтенным офицером,
объясняя свою проблему, а сейчас сообщение пришлось отправлять «вслепую». Он
поежился, сильнее натягивая на плечи шерстяной плед, и стараясь при этом не
смахнуть на пол фотокарточки, разложенные по кровати. Его родители, брат, его
друзья. На глянцевых карточках было тепло и свет, и он удивился, что так давно
их не доставал. Праздник Нового Года… последний отпуск с родителями, они тогда
еще решили объехать все побережье, но на середине дороги него разболелся живот…
а это братец в военной форме, сразу после выпуска. Разбился год назад, в нелепой
стычке с наркоторговцами с Новой Земли, а он даже не смог на его похороны
прилететь. Хотя отец потом говорил, что нечего было там хоронить.

- Я умираю, - стонал Марк, свесившись наполовину с кровати и судорожно
вцепившись пальцами в горло, и потом выдал скороговоркой, коротко глянув на
Пита. – Балда, ты чего там, прилип, что ли?
- Нет, - пропыхтел Пит, подползая к нему. – Я носилки искал, и аптечку. Это
будет реанимационная космическая машина.
- Не будет, - с печалью в голосе ответил Марк. – Я разбился насовсем, сбив
восемь… нет, лучше девять кораблей противника. Ты должен забрать тело… и увезти
меня на родину.
Он снова откинулся навзничь, стараясь почти не дышать…
- Слушай, - озабоченно спросил Пит спустя час. Они оба отдыхали после похорон,
и, жуя бутерброды с плавленым сыром, смотрели, как стиральная машина крутит
куртку и джинсы Марка. – Она землю отстирает?
- Конечно, - ответил Марк. – У нее восемьсот оборотов в минуту, она даже цемент
отстирает.
- Ладно… - Пит прожевал свой бутерброд и отряхнул руки от крошек. – Марк, а как
ты будешь меня спасать, если ты уже умер, а через полчаса вообще родители
вернутся?
- Никак, - пожал плечами Марк. – Во-первых, тебя может кто-нибудь другой спасти,
а во-вторых, можно еще интереснее сделать…
- Я тоже хочу салют и медали… - не слушая его, сказал Пит. – Как у тебя.
- Ладно, - согласился Марк. – Давай, как будто у тебя рация тоже поломалась,
помощь не пришла, и тогда ты тоже можешь запросто погибнуть. Но у тебя медалей
будет меньше, потому что я старше. И давай быстро, надо будет потом твои шмотки
тоже в машинку кинуть, а то нам мама устроит… Ну что, играем?

Он отложил фотокарточку, на обороте которой четким почерком братец зачем-то
написал «Марк Ярошевский, март 2078 г», словно кто-то в семье мог забыть, как
его зовут. Свет фонарика метался по стенам, пока он шел в рубку связи. Там по
прежнему царило безмолвие, ответное сообщение не пришло – наверное, не хватило
мощности. Он нагнулся над микрофоном и, по памяти набрав код доступа, сказал:
- Остров, Остров, это Материк. На биостанции аварийная ситуация, срочно,
повторяю, срочно, требуется помощь. Говорит старший научный сотрудник Питер
Ярошеский. Ответьте, Остров…